Кочка зрения

Наконец осознал, как я воспринимаю современную политическую сцену.

Представьте себе уже млекопитающую и теплокровную, но не то чтобы очень развитую крыску в Юрском периоде. Вокруг динозавры, у них внешняя политика: один другому откусил хвост, а тот в ответ проломил первому череп. Принципиальная борьба тероподов и зауроподов. Впереди, очевидно, вечное процветание кого-то из них.

И вот под ногами у них тихонько тусуется крыска. Роет нору, тырит из помета непереваренные зерна, жрет насекомых и принципиальными вопросами динозавров интересуется не особо. У нее свои проблемы.

Я себя ощущаю частью популяции млекопитающих крысок накануне большого вымирания динозавров. И мне вообще не очень интересно, кто чей хвост откусил. Технологии - интересны. Наука - офигеть как интересна. Изменения в социуме и социальная динамика - ну просто очень. А хвосты динозавров - нет.

Из истории

Слушаю самую печальную часть трилогии про Третий рейх (The Third Reich In Power). Печальную потому, что тошно слушать, насколько быстро и глубоко удалось группе идейных и мотивированных мудаков перепахать страну. Следующая и последняя часть трилогии будет про войну. Там еще грустнее, но финал хороший.

Однако несмотря на печаль, история очень интересная.

Интересно, насколько небольшими в абсолютных числах репрессиями удалось запугать несогласных. Сочеталось несколько компонентов:
- произвольность насилия, которое применялось исходя из неясно трактуемой "целесообразности" при полном пренебрежении законами;
- его жестокость, которую системно внедряли в рутину концлагерей;
- атмосфера тайного ужаса, посколько сам факт существования лагерей был общеизвестен, а вот детали происходящего внутри тщательно скрывали, в точности следуя механике фильмов ужасов, когда воображение зрителя страшнее любой завершенной картинки;
- невозможность "исправиться", поскольку в качестве триггера в ход шли события и поступки, совершенные еще до прихода нацистов к власти;

Все вместе привело к тому, что масса людей не просто боялась, но вступила в соревнование лояльности, инициативные попытки найти способ "понравиться" и тем самым защитить себя. Охваченное этим соревнованием общества отзывалось на неясные сигналы правящей группы быстро и аж с "перегибами на местах".

Единственный случай, в котором случился некоторый сбой, это крупные конфессии. В светской структуре не нашлось ограничителей культу вождя, а в религиозных сообществах это место занято. Так что религиозные сообщества придавили и потрепали, но трансформировать их в элементы рейха удалось не полностью.