Уровень доверия

Женщина 76 лет. Заблудилась, на связи, смогла развести костер. Получила указание «оставаться на месте и жечь костер». Удалось вызвать вертолет, который ничего не обнаружил и улетел. Чуть позже женщина снова вышла на связь, сказала, что она «пошла к другому болоту» и выразила недовольство тем, что вертолет улетел без нее. Еще двое суток поисков, задействовано около 40 человек из трех спасательных организаций. В конце концов женщина из последних сил по счастливой случайности вышла в дальний поселок. Если бы она оставалась на месте, ее бы почти наверняка нашли в первый же день.

Почему ушла?  Потому что обратившись к спасателям она все равно им не верит, а раз не верит спасателям, указаниям их не верит тоже. Зачем обращалась?  От безысходности.

Контрагент вынюхивает в договоре запятые, пытаясь железобетонно защитить себя от всех рисков, которые коллективный разум его компании оказался в состоянии вообразить. Сквозь замечания к контракту явно читается: «а если вы нас вот так кинете, то мы вот так защитимся, а если вы вот такие жулики, то вот вам специальный пункт в контракте». Попытки эти совершенно бесплодны, потому что нельзя в технически сложном проекте вынудить контрагента все сделать хорошо. Нормальный контрагент хочет сделать хорошо без принуждения, а жулика невозможно принудить к сложной работе.

Усилия, прилагаемые к тому, чтобы спастись от жульничества контрагента стоят дороже, чем максимально возможный ущерб. Но расчеты в дело не идут, потому что доверие отсутствует априори и «точно все разворуют и обманут».

При попытке согласовать схему взаимодействия между несколькими спасательными службами переговоры стабильно заходят в тупик, потому что каждая сторона опасается, что ей будут руководить идиоты, действующие в личных интересах (PR, отчетность) в ущерб интересам потерявшихся.

Прогресс есть, но на каждый шаг уходят месяцы и годы.

Ну и так далее.

Для меня это все иллюстрирует одну, но фундаментальную проблему нашего общества: крайне низкий уровень доверия всех ко всем.

Это какая-то психическая травма, откуда она взялась я не очень понимаю, но последствия ее ужасны и почти всеобъемлющи.