![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
ahajtinУтро на леднике, замерзшие ручьи, тишина, холод, оттенки серого и голубого. Еда, быстрые сборы и вверх по ледопаду из пологих ледяных валов. После отдыха медленная ходьба доставляет удовольствие. Пока пакуешь пуховку успеваешь замерзнуть, идти вдвойне приятно оттого, что согреваешься. Немного траверсом по гребню, на три такта вверх, снова траверс, чуть-чуть вниз, обойти трещину. Снова вверх, снова траверс. Опухший палец ноги на подъеме не болит, акклиматизация закончена - тело работает как надо и подробно ощущается: мышцы, легкие, сердце, глаза, кожа. Солнце окрашивает стены и вершины в теплые тона, ледопад остается синим и холодным, как лед, намерзший за ночь в котелке. Первый переход 45/15, а потом уже без остановок, хотя и не быстро. Спуск по боку ледопада в захламленную осыпавшимися камнями щель. У щели одна стена ледяная, одна каменная и одна осыпная, из крупных камней. Холодно и сумрачно. Снять кошки, вылезти из щели по крупным камням на полку, с которой виден снежник, поднимающийся к седловине.
В горах постоянно ловлю себя на том, что теряю масштаб. То ощущаю себя муравьем, микроскопическим насекомым на ландшафте, то поражаюсь тому, где только что был или куда лезу. "Тихо тихо ползи, улитка, по склону Фудзи".
Снова одеть кошки: такие кадры очень любят режиссеры боевиков: прилаживание и фиксация снаряжения. Вставить носок, поправить ремни, ручкой сзади натянуть кошку, затянуть ремни, проверить. Снова то же самое на другой ноге. Проверить обе кошки. Ледоруб в руки и на подъем. По диагонали вниз видно место нашей стоянки, там скоро будет солнце, а мы в самом затененном месте - на обратном от солнца склоне. Все еще холодно, особенно на остановках. Руки замерзли пока одевал кошки.
...
Любой подъем при взгляде на него в лоб кажется отвесом. Но верхняя часть этого подъема и вправду слишком крута. Местами приходится лезть с опорой на колени, снежник уже не снежник, а кусочек висячего ледника. Каждый шаг требует немного внимания: кошку надо забить с первого раза: одним ударом. Шаг, шаг, шаг... Подъем все круче, но перила толком не повесить: не одеты обвязки, буры в рюкзаках. Впрочем уже недалеко. Самая крутая часть переходит в скалы. Снять кошки негде - слишком круто. Медленно и осторожно идем по скалам в кошках. Выступ, котрый надо обшагнуть над обрывом: один простой шаг - подойти, упереться, легкий толчок, руками слегка обнять выступ скалы и все. Снизу отвес метров на пять, а потом крутой снежник до перегиба, после которого стена, ограничивающая ледопад. Еще немного скал и седловина. Контраст: солнце, тепло, нагретые камни, вид на ледниковый цирк с расчлененным ледником - разбитая на куски линза в оправе из черно-белых стен.
Это не та седловина - надо траверсировать гребень, далеко траверсировать. Перекусываем, нет воды, зато есть солнце, тепло и время. Медленно-медленно жуешь, впитывая из пищи все: вкус, запах, фактуру, массу.
Обвязываемся. Забойщики уже связались, начинают тянуть перила. Начало безрадостное: спустили камень килограмм на триста. Он солидно и неспешно сполз, перекатился пару раз и остановился.
...
Внизу и позади остались скалы. Уже девять веревок провешено по снежно-ледовому гребню. Ноги промокли и замерзли от стояния на страховке в снежных колодцах. Губы растрескались - нет воды и солнце. Частый пунктир наших следов по гребню от станции к станции. Скоро закат, а встать негде. Снимаю станцию и, собирая веревку, поднимаюсь наверх - надо передать буры, карабины и веревку. Веревка цепляется за снег, следы глубоки, идти очень нудно.
...
Закончилась тринадцатая веревка. Предпоследней пришла Ира. У нее болит колено, она где-то разбила руку в кровь. Идет как зомби, очень медленно, совершенно не поворачивая головы, смотрит перед собой и спотыкается. Упала, провалилась рукой в снег, с трудом встала и подходит к нам. Костя снял станцию и тащит веревку. Солнце почти лежит на хребте. Внизу уже глубокие сумерки, а у нас на 4000 только закат. Мы пришли на место, где можно встать: в забитом снегом бергшрунде, на снежной пробке. Те, кто может, немного пошутили, прошли дебаты из трех реплик надо ли страховать палатки, вытоптано две площадки, палатки установлены, с боков палаток остались тропинки по тридцать сантиметров. Солнце касается хребта. Закат, конец длинного тринадцативеревочного дня.
Мне дежурить - я сижу один, топлю на горелке снег. В палатках негромкая возня, какие-то разговоры. Передо мной Тянь-Шань. Волны хребтов, солнце только что скрылось, и светит снизу вверх. Покой, отдых, совсем внизу наша вчерашняя стоянка. Завтра мы пойдем дальше. А сейчас надо нахохлиться, чтобы было не так холодно, накормить товарищей и залезть, наконец, в палатку и спальник.
В горах постоянно ловлю себя на том, что теряю масштаб. То ощущаю себя муравьем, микроскопическим насекомым на ландшафте, то поражаюсь тому, где только что был или куда лезу. "Тихо тихо ползи, улитка, по склону Фудзи".
Снова одеть кошки: такие кадры очень любят режиссеры боевиков: прилаживание и фиксация снаряжения. Вставить носок, поправить ремни, ручкой сзади натянуть кошку, затянуть ремни, проверить. Снова то же самое на другой ноге. Проверить обе кошки. Ледоруб в руки и на подъем. По диагонали вниз видно место нашей стоянки, там скоро будет солнце, а мы в самом затененном месте - на обратном от солнца склоне. Все еще холодно, особенно на остановках. Руки замерзли пока одевал кошки.
...
Любой подъем при взгляде на него в лоб кажется отвесом. Но верхняя часть этого подъема и вправду слишком крута. Местами приходится лезть с опорой на колени, снежник уже не снежник, а кусочек висячего ледника. Каждый шаг требует немного внимания: кошку надо забить с первого раза: одним ударом. Шаг, шаг, шаг... Подъем все круче, но перила толком не повесить: не одеты обвязки, буры в рюкзаках. Впрочем уже недалеко. Самая крутая часть переходит в скалы. Снять кошки негде - слишком круто. Медленно и осторожно идем по скалам в кошках. Выступ, котрый надо обшагнуть над обрывом: один простой шаг - подойти, упереться, легкий толчок, руками слегка обнять выступ скалы и все. Снизу отвес метров на пять, а потом крутой снежник до перегиба, после которого стена, ограничивающая ледопад. Еще немного скал и седловина. Контраст: солнце, тепло, нагретые камни, вид на ледниковый цирк с расчлененным ледником - разбитая на куски линза в оправе из черно-белых стен.
Это не та седловина - надо траверсировать гребень, далеко траверсировать. Перекусываем, нет воды, зато есть солнце, тепло и время. Медленно-медленно жуешь, впитывая из пищи все: вкус, запах, фактуру, массу.
Обвязываемся. Забойщики уже связались, начинают тянуть перила. Начало безрадостное: спустили камень килограмм на триста. Он солидно и неспешно сполз, перекатился пару раз и остановился.
...
Внизу и позади остались скалы. Уже девять веревок провешено по снежно-ледовому гребню. Ноги промокли и замерзли от стояния на страховке в снежных колодцах. Губы растрескались - нет воды и солнце. Частый пунктир наших следов по гребню от станции к станции. Скоро закат, а встать негде. Снимаю станцию и, собирая веревку, поднимаюсь наверх - надо передать буры, карабины и веревку. Веревка цепляется за снег, следы глубоки, идти очень нудно.
...
Закончилась тринадцатая веревка. Предпоследней пришла Ира. У нее болит колено, она где-то разбила руку в кровь. Идет как зомби, очень медленно, совершенно не поворачивая головы, смотрит перед собой и спотыкается. Упала, провалилась рукой в снег, с трудом встала и подходит к нам. Костя снял станцию и тащит веревку. Солнце почти лежит на хребте. Внизу уже глубокие сумерки, а у нас на 4000 только закат. Мы пришли на место, где можно встать: в забитом снегом бергшрунде, на снежной пробке. Те, кто может, немного пошутили, прошли дебаты из трех реплик надо ли страховать палатки, вытоптано две площадки, палатки установлены, с боков палаток остались тропинки по тридцать сантиметров. Солнце касается хребта. Закат, конец длинного тринадцативеревочного дня.
Мне дежурить - я сижу один, топлю на горелке снег. В палатках негромкая возня, какие-то разговоры. Передо мной Тянь-Шань. Волны хребтов, солнце только что скрылось, и светит снизу вверх. Покой, отдых, совсем внизу наша вчерашняя стоянка. Завтра мы пойдем дальше. А сейчас надо нахохлиться, чтобы было не так холодно, накормить товарищей и залезть, наконец, в палатку и спальник.
